Конституционный суд вынес распоряжение по жалобе компании "Синклит", в котором указал: безосновательный арест следствием вещественных доказательств, законно принадлежащих лицам, не являющимся подозреваемыми либо обвиняемыми, ограничивает право частной собственности.
В феврале 2017 года следователи арестовали оборудование "Синклита". Его признали вещественным доказательством по делу о незаконном изготовлении неизвестными немаркированной табачной продукции. Обвинение собственникам оборудования предъявлено не было, исходя из этого они обратились в суд в порядке ст. 125 Уголовного кодекса. Но, отменить арест в судах общей юрисдикции компании не удалось, что и послужило предлогом для обращения в Конституционный суд.
В жалобе заявитель просил признать несоответствующими фундаментальному закону положения ч. 1 ст. 81 и п. 3.1 ч. 2 ст. 82 УПК в той мере, в какой они не предполагают наложение на определенный срок ареста на имущество, признанное вещественным доказательством в качестве орудия правонарушения по уголовному делу в сфере экономической деятельности. Компания думает, что сложившаяся практика ограничивает свободу предпринимательской деятельности и нарушает право на владение и распоряжение имуществом, поскольку разрешает следователю на неизвестный срок арестовывать имущество без решения суда.
КС дал разъяснение оспариваемым положениям. Изъятие и удержание в режиме хранения любого имущества, признанного вещественным доказательством, по существу, ограничивают права его хозяина либо обладателя, причиняет им неудобство. Одновременно с этим арест оборудования затрагивает интересы не только хозяина: косвенно от него могут пострадать агенты, работники самого предприятия.
Суд указал, что такие изъятие и удержание имущества будут "скорее исключением". Это, но, не означает, что имущество лиц, не являющихся подозреваемыми либо обвиняемыми по уголовному делу, не может быть арестовано как вещественное подтверждение - в противном случае объективно нереально обеспечить сохранность и доказательственную ценность указанных предметов.
Одновременно с этим, при оценке законности и обоснованности изъятия имущества, суд должен прийти к выводу, что иным методом, к примеру, фото- либо видеосъемкой доказательств, нереально обеспечить решение стоящих перед уголовным судопроизводством задач. Должны приниматься во внимание как тяжесть правонарушения, в связи с расследованием которого решается вопрос об изъятии имущества, так и особенности самого имущества, в частности его цена, значимость для хозяина и общества, вероятные негативные последствия его изъятия.
Изъятие и удержание в режиме хранения в качестве вещественных доказательств предметов, в случае если для обеспечения сохранности таких вещественных доказательств не требуется их изъятие у собственников, несоразмерно конституционно значимым ценностям ограничивает право частной собственности указанных лиц.
Конституционный суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы УПК соответствуют фундаментальному закону, но их конституционно-правовой суть, распознанный в настоящем распоряжении, является является общеобязательным, что исключает любое иное их толкование в правоприменительной практике. А решения, вынесенные в отношении "Синклит", подлежат пересмотру.
В феврале 2017 года следователи арестовали оборудование "Синклита". Его признали вещественным доказательством по делу о незаконном изготовлении неизвестными немаркированной табачной продукции. Обвинение собственникам оборудования предъявлено не было, исходя из этого они обратились в суд в порядке ст. 125 Уголовного кодекса. Но, отменить арест в судах общей юрисдикции компании не удалось, что и послужило предлогом для обращения в Конституционный суд.
В жалобе заявитель просил признать несоответствующими фундаментальному закону положения ч. 1 ст. 81 и п. 3.1 ч. 2 ст. 82 УПК в той мере, в какой они не предполагают наложение на определенный срок ареста на имущество, признанное вещественным доказательством в качестве орудия правонарушения по уголовному делу в сфере экономической деятельности. Компания думает, что сложившаяся практика ограничивает свободу предпринимательской деятельности и нарушает право на владение и распоряжение имуществом, поскольку разрешает следователю на неизвестный срок арестовывать имущество без решения суда.
КС дал разъяснение оспариваемым положениям. Изъятие и удержание в режиме хранения любого имущества, признанного вещественным доказательством, по существу, ограничивают права его хозяина либо обладателя, причиняет им неудобство. Одновременно с этим арест оборудования затрагивает интересы не только хозяина: косвенно от него могут пострадать агенты, работники самого предприятия.
Суд указал, что такие изъятие и удержание имущества будут "скорее исключением". Это, но, не означает, что имущество лиц, не являющихся подозреваемыми либо обвиняемыми по уголовному делу, не может быть арестовано как вещественное подтверждение - в противном случае объективно нереально обеспечить сохранность и доказательственную ценность указанных предметов.
Одновременно с этим, при оценке законности и обоснованности изъятия имущества, суд должен прийти к выводу, что иным методом, к примеру, фото- либо видеосъемкой доказательств, нереально обеспечить решение стоящих перед уголовным судопроизводством задач. Должны приниматься во внимание как тяжесть правонарушения, в связи с расследованием которого решается вопрос об изъятии имущества, так и особенности самого имущества, в частности его цена, значимость для хозяина и общества, вероятные негативные последствия его изъятия.
Изъятие и удержание в режиме хранения в качестве вещественных доказательств предметов, в случае если для обеспечения сохранности таких вещественных доказательств не требуется их изъятие у собственников, несоразмерно конституционно значимым ценностям ограничивает право частной собственности указанных лиц.